Животрепещущая проблема ремонта тротуаров и мостовых в Одессе

Под рубрикой «Слухи и факты» в газете «Одесский листок» за 6 июня 1912 года, говорилось следующее:

Нужно сказать, что проблема мощения тротуаров и мостовых в Одессе остается животрепещущей с первых дней истории города. Первые опыты по засыпке улиц «мелкой фракцией» производства каменоломен и отходами строительства не увенчались, разумеется, окончательным решением вопроса.

 Прекрасным, казалось, выходом из ситуации явилось применение вулканической породы, знаменитой «лавы». Но камень приходил морем из Италии, на весь город, понятно, не напасешься.

Поэтому в 1838 году городские власти провели смелый эксперимент – залили асфальтом Воронцовский переулок, ведущий к губернаторскому дворцу. Однако чего-то недоработали с составом смеси, поэтому пешеходы и проезжающие экипажи преодолевали «полосу препятствий» с большими усилиями и со значительным ущербом для обуви, в первую очередь. Опыт остался эпизодом.

Вскоре, в 1842, решили использовать дерево. Сделали торцевые мостовые из сосны – сначала на Ришельевской, между Еврейской и Почтовой (Жуковского), позднее по Дерибасовской, между Гаванной и Екатерининской улицами. Пропитанные битумом компоненты воздуха не озонировали, да и не всегда крепко держались на месте укладки.

Хорошим вариантом оказался гранит с берегов Буга – 1861год. Но дороговато, даже для Одессы.

К теме асфальта вернулись в 1874 году, на качественно более высоком уровне. Работы велись под руководством инженера Николая Деппа, будущего генерала. Бойкие журналисты записали его в предки Джонни Деппа. Действительно, еще в 1901году в справочниках указан «Член военно-окружного совета Начальник инженеров округа, генерал-лейтенант Николай Александрович Депп». Впрочем, степень родственных связей с кинозвездой требует тщательного изучения.

Кроме того, продолжали в Одессе применять булыжник, при этом явно заметен дифференцированный подход. На центральных улицах качество камня и укладки значительно выше.

Возвращаясь к критике от «Одесского листка». В газете прямо обвиняют «бельгийцев». Имеется в виду Акционерное «Анонимное Бельгийское Общество электрического освещения». К 1917 году Одесса имела 4 кабельные линии в 19 километров.

Представители строительной отрасли, сталкивавшиеся с работой бельгийских энергетиков, отмечают высокое качество коммуникаций, которые сохранялись в течение десятилетий. Возможно, все усилия уходили на поддержание кабель-ного хозяйства на должной высоте. А на качестве асфальта могли и сэкономить, что вызывало поток критических стрел одесских «акул пера», которых как известно, боялся даже Антон Павлович Чехов.