День освобождения Одессы и Борис Литвак
Три года назад я собирался на Аллею Славы. Вышел из дому. Мне позвонили. Услышал: «Умер Боря Литвак!». Помчался на Пушкинскую. Город еще не знал о смерти своего Гражданина. Я умышленно убрал прилагательное «Почетный». Как по мне, так есть граждане города, страны, мира. А рядом живем мы. Обыкновенные. Обыватели, одним словом.
И пока добирался до той самой детской спортивной школы, где на первом этаже в кабинете уже больше никогда не увижу Бориса Давидовича, я вспоминал свою последнюю встречу с ним. В том же флигеле. Только на втором этаже. В маленькой комнате. С ворчливым холодильником и узкой лежанкой у стены.
Мы тогда говорили с ним о 10 апреле. Он в очередной раз рассказывал, как он увидел море. Потом город. Как вернулся в Одессу из Узбекистана, где «кинаповцы» вместе с заводом были в эвакуации.
А еще об обороне. Решил сбежать на фронт. А его военный дядька привел домой и вручил матери. «Успеешь!» - коротко отрезал мужик. И ушел защищать Одессу.
Тут, накануне очередной годовщины освобождения нашего города, в социальной сети Фэйсбук разгорелась дискуссия. Некоторые писали, что надо было чтить международные договора и помнить, что мирное население остается в своем статусе, если не оказывает сопротивление войскам агрессора. В противном случае его, - население, будут уничтожать. Один пользователь, - в общем-то, хороший человек, это я без всякой иронии говорю, - написал мне, что одесситы жили при румынах вполне нормально. Занимались бизнесом. Многие позволяли себе даже развлекаться. Слушать Оперу. Ходить в кино. Сидеть в ресторане. Я об этом знаю. И по архивам. И по воспоминаниям некоторых тогдашних обывателей, оставшихся в Одессе, в оккупации. Они не доносили в сигуранцею, румынский аналог «Гестапо». Не были предателями в том смысле, к которому мы привыкли относиться с ненавистью и брезгливостью. Они избрали для себя способ существования, не дающего риска быть уничтоженным. И всего и всех боялись.
Не могу их осуждать. Не пришлось, - слава Богу! – быть в такой ситуации. Иногда мы склонны преувеличивать собственные храбрость и мужество. Но тут ко мне приходит картинка нашего последнего разговора с Литваком. Его желание бежать на войну. Его страстная ненависть к оккупантам, взявшим его город. Через столько десятилетий не успокоившаяся, через столько десятилетий!
И я понимаю пропасть между обывателем и гражданином. Она не в словах, она в поступках. Одни ходили в театр и ели в ресторанах. Другие находили вход в катакомбы. И шли воевать. Точно зная: враг их - не простит. Этот выбор между жизнью «серой мышки» и мгновением отчаянного мужества, определяет одних в разряд обывателей, а других – в граждан своего города, страны и мира.
Давайте помянем граждан Одессы и, - отдельно, - Бориса Давидовича Литвака в день ее освобождения. Пусть будет больше таких, как он. История доказывает: героев помнят и чтят. Остальные всего лишь фон, на котором отчетливо видны настоящие люди. С праздником, одесситы!
